Судя по данным Роспатента, рынок интеллектуальной собственности в России стабильно развивается: число поданных заявок на товарные знаки в 2018 г. выросло на 3,47% (более 76 000 заявок), на патенты – на 4,1% (почти 38 000 заявок).
Российские цифры на несколько порядков меньше, чем на лидирующих рынках: патентные ведомства Китая и США за 2017 г. получили 1,38 млн и более 600 000 заявок на одни только патенты соответственно, свидетельствуют данные Всемирной организации интеллектуальной собственности WIPO.
Из пятерки крупнейших российских компаний четыре – «Газпром», «Роснефть», «Лукойл» и «Сургутнефтегаз» – раскрывают данные о принадлежащих им патентах в отчетах. Лидирует по этому показателю «Газпром»: вместе со всеми «дочками» ему на конец 2017 г. принадлежало 2342 объекта патентных прав. Вложения в НИОКР у лидеров экономики измеряются в лучшем случае десятками миллиардов рублей при выручке в триллионы.
В «Сколково» за пять лет подано около 4500 патентных заявок, на конец 2018 г. резиденты получили больше 350 зарубежных и 1500 российских патентов.
«Россия входит в пятерку мировых лидеров по объему [государственных] инвестиций в развитие технологий, научные изыскания и культуру. Но в год в России регистрируется всего 35 000–40 000 патентов и проводится не более 4500 сделок с ними. Это дает повод думать, что рынок нематериальных активов в России очень мал», – констатирует президент Ассоциации IPChain Андрей Кричевский.
Статистика Роспатента не отражает ситуацию полностью, предупреждает Анна Никитова, руководитель практики интеллектуального и информационного права юридической группы «Яковлев и партнеры». Корректно измерить рынок интеллектуальной собственности в России невозможно, считает управляющий партнер Deloitte Legal Анна Костыра: большая часть интеллектуальной собственности в стране юридически не формализована.
Дорогой патент
«Среди авторов-изобретателей порой встречается недоверие и предубеждение к процедуре регистрации изобретений, – рассказывает Никитова. – Клиенты делятся своими опасениями: известны случаи, когда заявителю отказывают в регистрации не потому, что нет самого изобретения, а по формальным причинам – несоблюдение каких-либо процессуальных требований, а потом другие лица дорабатывают новую заявку и регистрируют первыми схожий патент». Оспорить подобную регистрацию, по ее словам, довольно сложно.
Само по себе оформление патента – недешевое и долгое удовольствие для частного изобретателя и стартапов. С учетом пошлин нижний порог стоимости регистрации изобретения начинается от 10 000 руб., но на этом траты на поддержание патента не заканчиваются, рассказывает Никитова. А, например, проведение экспертизы по нескольким классам для оформления сложного объекта для промышленного производства по общим затратам может доходить и до 100 000 руб. Другой путь – внедрение в производство и получение патента после того, как актив начнет приносить прибыль, – рискован из-за вероятности потери изобретения. Его могут зарегистрировать находчивые конкуренты.
Средний срок рассмотрения заявки Роспатентом, по данным Минобрнауки, – 8 месяцев.
Западные рынки промышленной интеллектуальной собственности – это целый мир со своими подводными течениями, альянсами и войнами, а в России он кажется минимальным, констатирует Кричевский: в одном ноутбуке число использованных патентов может измеряться тысячами.
Проблемы развития рынка технологических инноваций связаны с общей ситуацией на рынке. Он растет только тогда, когда на инновации существует высокий спрос, который, в свою очередь, зависит от уровня конкуренции, напоминает Константин Суворов, партнер юридической фирмы «Косенков и Суворов». На конкурентных рынках компании постоянно разрабатывают новые продукты и защищают свои права, чтобы получить преимущество над конкурентами. В России же конкурентная среда ухудшается, а доля госсектора в экономике, по данным ФАС, приближается к 65%, напоминает он.
Индикатором изобретательской активности может служить количество международных заявок на коммерческое использование патентов на изобретения – у нас в стране такие регистрации исчисляются сотнями в год и это микроскопическая часть от общего числа международных заявок, говорит Суворов.
Музыка продается
Только продажа прав в музыкальной индустрии принесла их держателям $2,4 млрд, подсчитала отраслевая организация правообладателей IFPI.
И эта часть рынка в России по настроениям гораздо ближе к мировому. В России рынок авторских, смежных прав – все, что связано с производством контента и его монетизацией, – тоже бурно растет, говорит Суворов.
Авторское право и смежные права, относящиеся в основном к сфере медиа и IT, в России достаточно хорошо работают и рынок похож на зарубежные, говорит Кричевский из IPChain.
Интеллект без оборота
По данным Роспатента, последние пять лет число сделок с товарными знаками (продажа или выдача лицензий) растет – оно увеличилось почти на 22% за этот период. А вот количество зарегистрированных договоров на распоряжения о передаче патентов в тот же период увеличилось минимально – 2621 распоряжение, всего на 4,5% больше, чем в 2014 г. Причем число договоров об отчуждении исключительного права (т. е. о продаже) патента продолжает падать: за пять лет оно уменьшилось на 3,5%.
Практика продажи патентов и технологий в России практически отсутствует, констатирует Кричевский: «О практике продажи-покупки торговых марок, франшиз и патентов мы преимущественно узнаем из зарубежной прессы».
Потенциал России не международном рынке интеллектуальной собственности не реализуется из-за относительно небольшого объема экспортной продукции, а сделки не совершаются из-за низкой предсказуемости и стабильности судебной системы, отмечали авторы доклада об основных тенденциях развития права интеллектуальной собственности, подготовленного в 2016 г. по заказу Российской венчурной компании (РВК).
Это вопрос в том числе и государственной политики, считает Суворов: «Инновации развиваются в условиях, когда горизонт планирования достигает десятков лет».
Цена интеллектуальных усилий
«Больше всего развитию рынка мешают сложности с оценкой интеллектуальной собственности. Провести ее практически невозможно, она очень субъективна», – говорит Роман Скляр, управляющий партнер юридической фирмы «Интеллектуальный капитал». Компании в своих отчетах чаще всего указывают стоимость интеллектуальной собственности только по расходному принципу – как накапливание расходов, понесенных в связи с созданием объекта интеллектуальной собственности, объясняет Костыра из Deloitte. Поскольку активного оборота таких объектов на рынке нет, то и имеющиеся данные не всегда отражают настоящую стоимость, говорит она. Товарный знак может обеспечить добавочную стоимость в 200–300%, но оцениваться по балансу по затратному принципу в 50 000–100 000 руб., соглашается Скляр.
И это не только российская проблема. В США считается нормальным, что топ-менеджмент компании не может ответить на вопрос «Сколько стоит наша интеллектуальная собственность и какой она приносит доход?», указывали авторы доклада РВК.
В нашей стране ни изобретатели, ни инвесторы долгие годы не воспринимали зарегистрированные объекты интеллектуальной собственности как экономические активы, признает Костыра. А, сталкиваясь с относительно новыми видами активов, например базами данных, компьютерными алгоритмами и т. д., компании не знают, как их идентифицировать в своих отчетах.
Реальной оценкой интеллектуальной собственности ее владельцы озадачиваются в основном перед сделками или судами, говорит Суворов. На практике стоимость интеллектуальной собственности часто оценивается в размере трехлетней выручки от продаж товара или 5–7 лет лицензионных платежей (составляющих 5–10%) от выручки, рассказывает Скляр.
Банки неохотно учитывают интеллектуальную собственность при оценке заемщиков, практика ее передачи в залог на российском рынке не распространена, говорит директор департамента кредитования малого бизнеса Альфа-банка Марина Полякова. Причин, по ее словам, несколько: во-первых, потребуются дополнительные расходы на создание инфраструктуры оценки интеллектуальной собственности и последующей передачи ее в залог; во-вторых, на рынке нет практики реализации интеллектуальной собственности при дефолтах; в-третьих, сложно оценить риск последующего обесценивания интеллектуальной собственности, потому что на ее стоимость влияют сложно прогнозируемые факторы – деловая репутация компании, доверие покупателей и т. д.; в-четвертых, есть вероятность оспаривания прав на интеллектуальную собственность. Наконец, на стоимость интеллектуальной собственности негативно влияет распространенная практика пиратства. Так что в поточный процесс кредитования этот продукт сегодня не встроишь, заключает Полякова.
Четкой методики определения стоимости нематериальных активов нет даже у судов при расчете компенсаций в пользу правообладателей, рассказывает Скляр. За одно и то же нарушение разные суды присуждают различные компенсации, продолжает он: компенсации для правообладателей могут колебаться от 5000 руб. до миллионов, признает он.
Сложности с оценкой отражает и судебная практика, говорит Суворов. «По моей оценке, огромное количество споров связано с использованием объектов авторских прав, очень много споров по товарным знакам, средствам индивидуализации и минимальное – по изобретениям», – объясняет он.
Цифра в помощь
Решить эти проблемы могли бы помочь цифровые технологии: они открывают океан возможностей для включения интеллектуальной собственности в экономический оборот, уверен Кричевский.
Ассоциация IPChain реализует проект по созданию одноименной цифровой платформы с реестрами, в которые будут включаться сведения об объектах интеллектуальной собственности и информация о сделках с ними. В большинстве ведущих стран есть давно сложившаяся система государственных институтов и регуляторов рынка интеллектуальной собственности, но целостной архитектуры для эффективного взаимодействия между бизнесом и государством нет, говорит Кричевский. IPChain в России и ее аналоги на других рынках могли бы стать общественной сетевой инфраструктурой, которая фиксирует все значимые факты, связанные с объектом интеллектуальной собственности и правами на него, и дает доступ к этой информации всем участникам рынка, объясняет он логику. Использование блокчейна позволяет охранять подтвержденные и проверенные группы транзакций от несанкционированного вмешательства и отслеживать историю жизни объекта, объясняет он.
В начале мая Минкомсвязи опубликовало проект указа президента о создании общественно-государственной организации «Российский центр интеллектуальной собственности». Предполагается, что именно она может стать оператором новой цифровой платформы, создаваемой IPChain.